Василий Осколков

2 марта Эдуард Вартанян проведет бой с Дамиром Исмагуловым по правилам кикбоксинга на турнире лиги «Наше Дело». После пресс-конференции Вартанян подробно рассказал, почему ему пока не удалось подписаться в UFC.

— Какие у тебя впечатления от пресс-конференции «Наше Дело»? Можно ли сравнить ее с лигами, где ты дрался раньше.

— Уровень видно невооруженным взглядом – и в плане графики, и в плане качества боев, которые будут проходить. Поэтому как будто ничего и не изменилось.

— Как ты провел последнюю неделю в США?

— Я был в Лос-Анджелесе, продолжал готовиться, спарринговал. Мне понравилось, потому что мы работали конкретно над ударкой и делали очень интересные вещи в борьбе.

— Ты говорил, что ставишь дедлайн по переговорам с UFC. Расстроился, когда понял, что пора искать другие варианты.

— На самом деле дедлайн еще не подошел, я не делаю на этом акцент. Понял, что одно дело, когда ты думаешь о своей мечте из Москвы, и другое, когда находишься в США. Не все так безоблачно, как многие считают. Есть определенное количество подводных камней. Основной – это финансовая составляющая.

— Ты имеешь в виду затраты на подготовку?

— Конечно, это абсолютно не окупается. Там очень дорогая жизнь. Я потратил порядка 15 тысяч долларов за месяц – это с физиотерапией, арендой дома и машины.

— Не разочарован, что мечта попасть в UFC стала уже не такой заветной?

— Разочарования от мечты нет, потому что она была мотиваций на протяжении всей карьеры. Я начал заниматься этим спортом, чтобы драться в UFC. Просто бывает период, когда ты ее перерастаешь. Яркий пример, что сейчас гонорар за бой по кикбоксингу в России намного больше, чем гонорар за три боя в UFC.

— Есть ли варианты с PFL?

— Все варианты рассмотрены. В PFL идет реорганизация, связанная с тем, что они выкупили Bellator. У них ограниченное количество турниров, их будут проводить в Саудовской Аравии. На данный момент у PFL непрогнозируемое будущее.

— Мы правильно понимаем, что главный камень преткновения при подписании в UFC — это матчмейкер Шон Шелби?

— Ну как сказать, камень преткновения. Так выстроена система. Шелби не говорит ни да, ни нет. То есть в итоге все упирается действительно в матчмейкера. Он держит это на карандаше, у него есть мой профайл. Имеем, что имеем.

— Армен Гулян говорил, что твои переговоры с UFC сейчас в лучшей стадии. Что это значит?

— Что большое количество людей пообщалось с Шоном Шелби и с Дэйной Уайтом. Есть понимание, как устроена эта игра. Там связи решают намного больше, чем в России.

— Тебе не намекали, что в 66 или 77 килограммах больше шансов, потому что очередь в легкий вес слишком большая?

— Я готов был вписаться в три весовые категории: 84, 77 и 70. Вопрос в другом – у меня нет боев на территории США. Это единственное.

— Готовность выйти на замену распространяется на все три категории?

— Кроме 70 килограммов. Чтобы сделать этот вес, мне нужно восемь недель. Мы уведомили UFC об этом. На 77 я готов выйти за неделю, на 84 – за сутки.

— Какая вероятность, что ты согласишься на бой в 84 килограммах?

— Так я уже был готов драться, поэтому вероятность была высока. Просто система такая, что поединок предлагают сначала бойцу UFC. Если он отказывается, то другому. Я был готов выступить на пяти турнирах, пока находился в США. Бойцы снимались, но не получилось.

— Если бы предложили подраться с Шарой Буллетом в 84 кг?

— Не важно, кто. Хоть Дю Плесси со Стриклендом, хотя они огромные, но зарубиться можно.

— Нет ощущения, что досрочная победа над Исмагуловым позволит тебе перейти в UFC?

— В UFC не смотрят бои в России. Им вообще неинтересно все, что творится за территорией США. Они даже не будут смотреть этот поединок.

— Сколько процентов ростера по-спортивному не тянут уровень UFC и попали туда благодаря связям?

— Я бы назвал это стечением обстоятельств. Допустим, кто-то травмируется, нужна замена – парень выходит. Яркий пример – Даррел Хорчер. Посмотрите турнир в Шанхае – там ребята с рекордами 5-3, 7-2. UFC – это огромнейшая машина, у которой есть инерционное движение. Там особо не задумываются, как это скажется на результатах компании. У Шона Шелби нет прямой мотивации кого-то подписывать. У него контракт и зарплата. На начальном этапе это играло ключевую роль, сейчас – это инерционное движение. UFC – гигант, компания TKO Group на фондовом рынке. Это серьезная организация, которая генерирует огромнейшее количество прибыли. И, кстати, только 15 процентов распределяет на бойцов. Это еще одна причина, почему бойцы реально мало получают, учитывая расходы в США.

— Бой с Исмагуловым 2 марта, у UFC турнир 2 марта. Если из США позвонят и предложат подраться на их турнире, что ты выберешь?

— Естественно, выберу «Наше Дело», потому что у нас уже есть договоренность.

— Даже если отказ поставит крест на шансах попасть в UFC?

— Для них хуже, что я могу сказать. Я же говорю: они не предложат мне больше, чем здесь. На определенном этапе ты перерастаешь свою мечту, когда сталкиваешься с действительностью. Когда я начинал, UFC был мечтой. Когда поехал в США и подрался с большинством топов, то понял свой уровень. В среднем уровень бойцов в России выше. Боец-любитель в Сибири или Дагестане выше уровнем, чем средний там, потому что выше возможности для селекции. В Америке из-за высокого денежного порога все начинающие низкого уровня, потому что они просто не могут уделять этому время. У них нет спортивных любительских школ. Это суровый бизнес, там только топы хорошие. А начинающие бойцы низкого уровня.

— Могут ли два-три боя в «Нашем Деле» обратить на тебя внимание ACA, чтобы они вышли с очень денежным предложением? Например, бой с Абдулвахабовым за пояс?

— Учитывая, какое мне делали предложение в ACA, мне и оно сойдет. Думаю, если вернусь в ACA, то буду настаивать на тех же условиях, которые предлагали. Актуальность противостояний не исчезнет.

Юсуф Раисов и Эдуард Вартанян

— Если отмотать время назад, не жалеешь, что отклонил предложение ACA?

— Нет. Я больше бы жалел, если бы не отклонил и остался здесь. Я никогда не был в США, не знал, как это устроено. У меня рабочая виза, есть все условия. К тому же актуальность моего возвращения никуда не делась. Об этом говорит сам факт, что я дерусь с Исмагуловым, у которого 5-2 в UFC. Финансовые возможности здесь больше.

— У Сарнавского была похожая история. Он ушел из ACA, чтобы подписаться в иностранный промоушен, но не получилось. При этом в ACA его не приняли обратно. Нет опасений, что Майрбек Хасиев заблокирует и твое возвращение?

— Поэтому мы сейчас находимся на пресс-конференции «Нашего Дела». У меня нет таких опасений. Сарнавский дерется за пояс Fight Nights. Мне кажется, мы с ACA расстались на хорошей ноте. Я даже номинирован на бойца года.

— У тебя были договоренности с ACA, что если с UFC не получается, они ждут обратно?

— Нет, таких договоренностей не было. Они дали мне время подумать. Срок подошел, и я ответил, что пожалею о том, что не сделал. Они пожелали мне всего самого хорошего и сказали: «Надеемся, ты добьешься того, к чему идешь».

— Арман Царукян не принимал участия в твоем стремлении подписаться в UFC?

— Нет, у него не было такой возможности. Чтобы говорить о рычагах давления, нужно их наличие.

— Как сложится бой Царукяна и Чарльза Оливейры?

— Я думаю, будет досрочное завершение. Оливейра идет вперед и предпримет такую же тактику, как в бою с Чендлером. Арман за счет своей подготовки и точности закончит досрочно. Либо потрясет и добьет, либо нокаутирует.

Конкурс на матч Греция - Казахстан. Призовой фонд 60000 тенге!